Главная
Новости
Строительство
Ремонт
Дизайн и интерьер



















Яндекс.Метрика

Столичный яд

«Столичный яд» (1916) — российская салонная мелодрама. Сюжет заимствован из романа С. Фонвизина «Сплетня». Премьера состоялась 17 января 1917 года. Фильм не сохранился.

Сюжет

Либретто фильма приведено в журнале «Сине-Фоно».

«Вера понравилась светскому волоките, князю Рамони, и чтобы добиться своей цели, вокруг Веры создают целую паутину самой наглой сплетни, и тщетно бьётся она, чтобы разорвать эту паутину ... В отчаянии едет Вера к виновнику этой сплетни… Но Рамони захотел воспользоваться её доверием и, защищаясь, она убивает его ...»

"Сине-Фоно", 1917, №7-8, стр. 135

Перед смертью князь кричит, что Вера его любовница. Семейное счастье Веры разрушено, она считает, что муж никогда не простит её. Вера кончает жизнь самоубийством.

В ролях

Критика

По поводу фильма критик W написал в «Театральной газете»:

«Бытовые фигуры заменены масками, реальная обстановка — фантастическими пышными павильонами. Поставлена картина эффектно. Режиссёр искуссно культивирует тот салонный, напыщенный стиль, которым прославил русский экран г. Бауэр. Этих режиссёров невольно сопоставляешь, причём первенство остаётся за г. Бауэром».

«Театральная газета». — 1917. — № 5. — С. 16

Обозреватель «Проектора» также оценил фильм весьма сдержанно:

«…общее однообразие действия, не выходящее за пределы довольно бледных сцен ревности, примирения и т.п.».

«Проектор». — 1917. — № 17-18. — С. 13

Более подробная рецензия Ли в «Театральной газете» появилась в октябре 1917 года. В ней отмечались как недостатки постановки картины, так и её достоинства.

Постановка картины сделана в шаблонном московском стиле. В декорациях одно стремление - показать весь свой склад мебели. Мизансценных достижений режиссёра немного: интересна разве только группа мужчин на балу, провожающих взглядом героиню. Оговариваюсь: с технической, режиссёрской стороны всё сделано бойко, непринуждённо, — но нет ничего такого, что останавливало бы внимание. Впрочем, бросается в глаза особый приём передачи, несомненно внушённый режиссурой: это когда интимное переживание, заданное надписью, не передаётся фактически актёром, а предоставляется догадкам и фантазиям зрителя. Напр., — "Вера была потрясена". Видна "Вера", которая после короткого общего жеста устремляет взгляд "крупного" лица куда-то поверх публики. Считывайте сами "потрясение" с этого неподвижного лица. И такие "мейерхольдизмы" (очевидно, это пошло с его "Дориана Грея") очень часты в "Яде" и, право, не плохи.

«Театральная газета». — 1917. — № 42. — С. 15